|
Древний клад среди «дикого поля»
В селе Белоречье памятники лежат прямо под ногами. Первые упоминания о Белоречье
относятся к подворной переписи 1645 года, но возникло село
намного раньше. После разгрома татаро-монгольского ига на
южных границах Руси – так называемом «диком поле» – стали
создаваться засечные полосы для охраны рубежей от набегов
кочевников. Здесь-то и основали Белоречье, название которого происходит от речки Белой, протекающей в этих
местах. Тогда поселение еще входило в состав Шацкого уезда,
Тамбовской губернии. В деревне имелось 11 дворов, но
население неуклонно росло, и уже в 1673 году Белоречье
упоминается как село.
Об этом рассказал Владимир Лагуткин, в прошлом – учитель
истории и директор белореченской школы. Сначала по долгу
службы, а затем со все большим интересом он начал по
крупицам собирать информацию об истории родного села.
– Расспрашивал старожилов, обращался в архив. Трудность
состояла в том, что запросы приходилось отправлять в Тамбов,
именно там хранится основная часть документов.
Все, что удалось узнать, Владимир Иванович вместе с бывшим
учеником Николаем Васиным собрали воедино и издали брошюру
по истории села «от истоков до нынешних дней». Она заставила
сельчан по-новому взглянуть на привычные постройки и места.
Мраморное
кладбище
Прямо за селом простирается поле, постепенно зарастающее
мелким ельником. Даже не верится, что когда-то был аэропорт,
а на поле приземлялись пассажирские «кукурузники» из Рязани.
Чуть левее находилась школа, сгоревшая несколько лет назад,
а за ней – еще одна поляна с редкими кустарниками,
огороженная небольшим земляным валом по краям. Земля на ней
то поднимается, то опускается вниз неровными, поросшими
травой бугорками. Вдруг прямо посреди поля натыкаешься на
мраморный камень, наполовину вросший в землю, а вот и еще
один.
– Раньше здесь было кладбище и хоронили на нем
людей богатых, – говорит Лагуткин.
Памятников насчитали шесть, остальные давно растащили на
строительство домов и коровников. Но и по оставшимся уже
невозможно узнать, кто лежит здесь – время стерло все
надписи. Лишь на одном можно прочесть дату смерти – 1905 год
– и отдельные буквы фамилии.
– Под этим камнем лежит торговец косами Иван Мотоусович,
белорус по национальности. Он приезжал в село весной и
раздавал крестьянам косы, а осенью возвращался снова. Если
инструмент работнику понравился, он отдавал торговцу деньги,
а если нет – возвращал косу. Кому-то это не понравилось,
Ивана Мотоусовича подкараулили в лесу, неподалеку от села, и
убили.
Сильнее Поддубного
Были в Белоречье и свои богатыри, братья Александр и Никита
Караваевы – парни огромного роста и крепкого сложения.
Александр в одиночку поднимал стальной рельс весом 22 пуда
(более 350 килограммов!), а Никита оказался сильнее Ивана
Чуфистова, силача, положившего на лопатки самого Поддубного.
– Вот как это было: в Белоречье приехал Чуфистов, выступал в
клубе, гнул лошадиные подковы, поднимал тяжести. Был у него
коронный номер: на борца надевали специальные лямки, а на
них вешали пудовые гири. Когда общий вес гирь достиг 25
пудов, Чуфистов закачался – больше он осилить не мог.
Караваев тоже решил попробовать – и удержал на своих плечах
27 пудов. Еще бы – братьям ничего не стоило вытащить воз из
грязи или поднять провалившуюся в погреб корову.
Красные
сапожки княгини
С 1789 года селом владел князь Алексей Гагарин, а затем его
сын Иван. Семья жила в двухэтажной усадьбе, окруженной
тенистым садом. До наших дней она не сохранилась – сгорела
во время революции, а вековые деревья до сих пор шумят над
Белоречьем. Владимир Иванович показывает это место и ведет
дальше. На поле, где сейчас пасутся телята, раньше
возвышалась церковь.
– Вся утварь и оклады икон были из золота. Поэтому
после революции ее разграбили, а затем сравняли с землей.
Рядом с церковью в конце XIX века построили приходскую школу
(здание стоит и по сей день), а в 1912-м – земскую школу.
Эта деревянная постройка тоже сохранилась.
– Рядом с церковью по приказу князя Гагарина возвели
часовню-усыпальницу. Под ней был устроен подземный склеп,
где он велел после смерти захоронить себя и жену – княгиню
Варвару.
Во времена советской власти в часовне устроили пекарню.
Однажды в ней провалился пол – так обнаружили захоронение.
– Я тогда был мальчишкой, – продолжает Владимир Лагуткин. –
Мы вместе с другими ребятами ходили смотреть, как останки
достают из склепа. У княгини Варвары были красные сапожки и
одежда из золотой ткани. Мы все норовили оторвать кусочек,
думали, это чистое золото.
Княжеские останки безжалостно выбросили в овраг,
там же оказался и памятник. Мраморная глыба с резным крестом
и высеченными именами так и лежит в овраге, порастая мхом.
Кому рассказать?
Владимир Иванович, даже выйдя на пенсию, продолжает посещать
школу и рассказывать ученикам о родном селе. Но в 50–60-х
годах их было более 600, а теперь – лишь 12 человек.
– Скоро и рассказывать будет некому, – вздыхает он.
Владимир Лагуткин ездил на областное совещание краеведов,
пытался, пока еще не поздно, восстановить памятники и
постройки. Но власти к просьбам остались глухи. Сельчане
рады бы взяться за дело сами, но на это потребуется не один
миллион рублей, а таких денег им взять негде.
Мария ЧЕРНЫШОВА"Газета
"Мещерская Сторона" (Рязань) №35(546) от 02-09-2009
|
